RAMMSTEIN  Страшные сказки в толерантной Европе

Интерес к новому альбому Rammstein изрядно подогрет не сколько долгим ожиданием – перерыв между пластинками затянулся на 10 лет, сколько клипом на песню Deutschland и Ausländer. Первый взорвал YouTube и новостные сайты, и имеет на сегодняшний день уже 54 миллиона просмотров. Второй вышел 28 мая - и в воздухе вновь пахнет скандалом.

Резонанс от новых работ объясняется просто: за годы молчания группы политическая и общественная ситауция в мире изменилась настолько, что уже нельзя просто так взять и надеть робу заключенного концлагеря, изобразить Германию в виде темнокожей женщины или зрителей - в виде туземцев, не получив общественного осуждения и жесткой критики.

На волне череды публичных сканалов и движения #metoo другой бы несколько раз подумал, прежде чем использовать в творчестве язык геополитических штампов. Придется потом, как минимум, выслушивать, а то и объясняться. Другой, но не Раммштайн. Их, похоже, эти изменения коснулись меньше всего. Впрочем, шок-рокеры за всю историю давали комментарии только один раз: после обвинений в пропаганде нацизма; тогда пришлось публично объясняться песней Links и заверением, что группа очень далека от политики, на эти темы не высказывается и не планирует. Но вряд ли Тиль и компания отрицали бы, что видеоряд Deutschland, Radio и Ausländer политически нейтрален и не содержит никакого мнения группы по ряду тем европейского прошлого и европейской современной политической повестки.

Rammstein – феноменальная группа, популярная за пределами Германии существенно больше, чем на родине, - демонстрирует стабильный sold out стадионных туров и не менее стабильный контент. На поверхности, в новом альбоме команда занимается тем же, чем и всегда – воспевает телесный низ, кровь, секс, насилие и поигрывает с табу, добирая видеорядом в тех местах, где текст может может показаться кому-то примитивным, а музыка – слишком дискотечной (как в Ausländer). Только спустя 10 лет, прошедшие после альбома Liebe ist fur alle da это уже не просто высказывание, а увесистый камень, брошенный в хлипкую лодку европейской толерантности; не просто пощечина общественному вкусу, а сознательное высказывание в противовес общепринятому дискурсу.

Альбома ждали так долго, что уже успело вырасти новое поколение людей, по-другому воспринимающее творчество группы. Для них Rammstein – это саундтрек из фильма Ларса фон Триера «Нимфоманка», а вокалист группы – некто, читающий стихи в Гоголь-центре. Заголовки "вокалист Раммштайн говорит по-русски" свидетельствуют о том, что за то время, пока группа держала паузу, ездила в фестивальные туры, а ее участники путешествовали на Юкон, занимались сольными проектами и выпускали мерч, выросло целое поколение журналистов, для которых то, что восточный немец Тилль Линдеман может сказать фразу по-русски, является сюрпризом. Как будто никогда не было песни Moskau.

Не успел альбом выйти, как Раммштайн тут же разом упрекнулии и в самоповторе, и в том, что новые песни до старых не дотягивают. Мол, Diamant, хороша, конечно, но никак не Ohne dich, Stirb nicht vor mir, Fruhling in Paris, Amour - можно впомнить еще много раммштайновских баллад про любовь разной степени кровавости. Но это, похоже, тот случай, когда повторы – не деменция и графомания, а фирменный стиль. Концерты последнего стадионного тура группы открывались песней Ramm 4, целиком составленной из собственных цитат.

В седьмом по счёту альбоме немцев самоцитирование не столь нарочито, но считываемо и вполне объяснимо: группа не раз говорила, что больше выпускать альбомов не планирует, поэтому это еще и увеличительное стекло, сквозь которое она смотрит на себя и то, что было сделано за 25 лет. Своеобразная ревизия и предъявление миру лучшего.

Все треки безымянного альбома

Deutschland интересна не только темой и видеорядом, но и словесной игрой, отсылающей сразу к нескольким текстам группы, к самому узнаваемому – Du hast прямо в первой строфе, и к Mein Herz Brennt в парафразе Mein Herz in Flammen. Клип разобрали на мелкие фрагменты уже столько раз, что трудно добавить что-либо, кроме того, что у герра Линдемана с Германией довольно сложные отношения.

Radio – второй трек альбома и второй клип, выпущенный Раммштайном, повествующий о человеке, который живет в мире, где все запрещено, но каждый вечер он попадает в другой, волшебный мир при помощи радио. И видеоряд и текст впрямую указывают на эпоху железного занавеса, в которую граждане тоталитарных государств тайком слушали "голоса". Этот танцевальный трек с доминирующим синтезатором в видео разрешается очень традиционной раммштайновской фантасмагорией - с оргией и кровопролитием.

Zeig dich - очень жесткая отповедь в адрес церкви, подробное перечисление ее пороков под звуки католического хора и фирменный индустриальный саунд. Но бог, увы, не появится на окрашенном алым небе.

Ausländer – на первый взгляд, легкомысленный и снова танцевальный трек в стиле "Pussy" - "я не мужчина на одну ночь, я вообще не задержусь дольше, чем на час-два". Если бы не видео, в котором участники группы сначала плывут по морю на надувной лодке (и можно было бы начать думать, что это клип про беженцев), а потом в одежде колонизаторов раввлекаются среди танцующих голых туземных женщин и ведут себя...ну как часто ведут себя белые люди в одежде колонизаторов среди туземцев, оставляя им на память белокожих и голубоглазых детей и клавишника Флаке впридачу. Впрочем, и тут Раммы процитировали себя – с Флаке в клипах традиционно случается что-нибудь нехорошее, он - такой Кенни из South Park.

Вступление к песне Sex очень напоминает Keine Lust, только в этот раз Линдеманн не видит в этом ничего плохого и желания у него за эти годы сильно прибавилось, несмотря на возраст, "живем один раз", в конце концов. Стопроцентный стадионный хит. Puppe - страшилка в духе Mein Teil с обманчивой вкрадчивостью голоса человека, который "послушно принимает свои препараты" в начале, разворачивающеся в настоящую истерику с убийством и расчлененкой к середине. Судя по проникшему в сеть видео с концерта, шоу будет весьма впечатляющим (выживет ли Флаке?). Was ich liebe. Was ich liebe das muss auch sterben, oh sterben – "то, что я люблю должно умереть". Это просто новая классика.

Diamant – неожиданно лирическая баллада, зачином действительно напоминающая Fruhling in Paris, а продолжающася как Ein Lied с не очень традиционной для Линдеманна лексикой: wunderschön, Funkeln deiner Augen, du bist schön wie ein Diamant, впрочем, если вчитаться в текст, можно обнаружить редкий момент Тилля философствующего, печаль его светла. В следующей песне Weit Weg лирический герой, похоже не совсем отошел от расставания с женщиной-блиллиантом, поэтому он стоит у окна и рисует ее в своем вооражении. Она далеко и одновременно близко, а он крадет солнечный свет.

Tattoo по звучанию напоминает песню Hallelujah c сингла "Links 2 3 4", но в отличие от обличительной "Аллилуйи", повествует про "больно, дорого и навсегда" и выглядит на альбоме нужной в основном для хронометража. Впрочем, 10 лет подготовки альбома эту версию опровергают.

Заключительный трек Halloman начинается словами «ю"Hallo kleines Mädchen, wie geht es dir?" (Привет, маленькая девочка, как дела?) и как бы напоминает зачин Mein Herz brennt – Nun, liebe Kinder gebt fein acht... а значит, за этим последует страшная сказка. И она действительно начнется, поскольку в описании прекрасного времяпрепровождения с Халломаном вдруг проскакивает словечко Hölle, - Ад. За что мы и любим Раммштайн.