Nick CAVE  60 лет певцу моему любимейшему

Для многих Ник Кейв стал первой статьей музыкального инди-экспорта. Мрачный австралиец с безумным взглядом одним из первых приехал в перестроечную Москву и стал героем первого мема: "Это Ник Кейв, певец мой любимейший" (фильм АССА, 1986 год). Он приезжал в Россию со всеми своими составами - с самой знаменитой своей группой Bad Seeds, с ее радикальным гаражным сайд-проектом Grinderman, сольно. Он орал на нас "fuck you" и глушил нас индастриалом и стробоскопами, он почти никогда не исполнял "Wild Rose" из дуэта с Кайли Миноуг и вообще не стремился торговать ностальгией по 90-м.
Он всегда был неудобен, мрачен и недоговоропригоден. Но он всегда был честен. И именно потому Николас Эдвард Кейв (Nicholas Edward Cave) - любимейший.

"Меня удивляет, что есть много людей, которые ходят на все мои концерты, что бы я ни пел", - удивляется сам Кейв. Но для российского слушателя феномен обожания этого угрюмого певца сродни невероятной народной любви к Depeche Mode: оба предлагали новую эстетику, привязывали к себе накрепко парадоксальными текстами, будоражили новой, недостижимой свободой и мощью. DM были элегантными и дискотечными, Кейв - лютым и бешеным. Кейва многие узнали в 1987 году, из фильма Вендерса "Небо над Берлином", в конце 80-х ему сильно помогли Пи Джей Харви, Кайли и MTV, но звездой мирового масштаба его сделал Голливуд, раскрутивший "Red Right Hand". Однако в России пик славы Кейва пришелся как раз на период работы с Бликсой (Blixa Bargeld) - и в этом есть своеобразный кайф. "Mercy Seat", "From Her to Eternity" и "Tupelo" одинаково много значат для всех поколений его фанатов, и каждый следующий релиз приносит ему новую паству.

В свои 60 Кейв все еще способен 2 часа рубиться на сцене и записывать безумные боевики с Уорреном Эллисом, но для нового поколения фанов он - что-то вроде Леонарда Карэна. Он, как и Коэн, - серьезный литератор с удивительным чувством слога и смысла, выпустивший несколько философских романов и повестей. Он постепенно переходит от диких рваных шоу к рассудочным концертам-беседам. Он даже музыкально все ближе к Коэну, словно давно готовился себя к тому, чтобы стать преемником великого рок-барда - послушайте "Skeleton Tree". Художник Бен Смит явно считал идею для своей картины "Влияние. Леонадр Коэн утешает Ника Кейва" с реального положения дел. Кейв стал наследником Коэна не только в части стилистики и эстетики (невооруженным ухом можно услышать параллели с коэновским альбомом "Songs of Love and Hate"), но и в части прямых заимствований и трибьютов. К примеру, "Avalanche" Ник записал дважды: первый раз - 30 лет назад для дебютного альбома Bad Seeds "From Her to Eternity", второй - совсем недавно, для сериала "Черные паруса".
И Кейву, как и Коэну, уготована судьба стать национальным музыкальным достоянием целой страны. Да что там - мира.

Happy Birthday, Nick Cave.