ФЕСТИВАЛЬ  Столпотворение мира

Четвертому "Сотворению мира" в Казани предшествовали аж два демарша. Первым стал моноспектакль Джонни Лайдона (Johnny Lydon) в ходе официальной пресс-конференции: панк-старикан мощно задвигал в лучших традициях 70-х. Затем последовал уличный концерт в рамках благотворительной акции "Благодарность". На улице Баумана, в самом центре Казани, под акустические гитары и минимум подзвучки, пели Андрей Макаревич, Лу Эдмондс (Lu Edmonds) и группа Hazmat Modine - а любой прохожий мог бросить в гитарный кофр столько денег, сколько считал нужным. Все собранные средства (их набралось порядка 10 000 рублей) будут переданы в фонд помощи больным и престарелым музыкантам, так что внести свою лепту в благородное дело мог каждый желающий.

Уличный концерт сопровождается первым всеобщим братанием: сами музыканты радостно общаются с журналистами (и даже потихоньку пропускают по стаканчику) - успевай только следить, чтобы все доехали до саундчека. Но оный саундчек чуть было не оказался под угрозой: над Казанью разразилась феерическая гроза с шаровыми молниями, одна из которых шваркнула прямехонько за сцену. Потоки воды чуть было не смыли фестиваль ко всем чертям, но совместными усилиями наших и голландских техников удалось миновать катастрофы: закоротило лишь один несчастный удлинитель в пресс-палатке, да и тот к утру концерта оказался починен.

Гадая, продолжится ли потоп, все ждали концерта. Выяснилось, что разогнать тучи невозможно - на Казань движется грозовой фронт, поэтому было решено положиться на удачу, а ну как пронесет. И - неожиданная радость! - утреннее субботнее небо оказалось ясным, так что первые зрители смогли понежиться в лучах утреннего солнышка и послушать выступления молодых групп, по традиции открывающих фестиваль. Послушать, надо сказать, было что - в самом начале программы сыграли целых три классные команды. Во-первых, это российско-иранский проект Feramonz, играющий очень плотный, крепкий и мощный рок, сдобренный грозной ритм-секцией. Их фронтмен иранец Хосейн то начинает, подобно Майку Паттону (Mike Patton) реветь в мегафон, то вгоняет публику в транс жестким стоунером а-ля Фил Ансельмо (Phil Anselmo). Feramonz уже выступали на нескольких крупных фестивалях - "Сотворение мира" явно станет не последней их высотой в череде крупных open air.

Порадовали старые друзья Звуков Moon Far Away, которые умудрились вместить в пятнадцатиминутный сет всю палитру своей сложной, но гипнотизирующей музыки. Начинающая постепенно заполняться площадь мгновенно попала под обаяние архангельской команды - уже на первой композиции в фан-зоне начались странные шаманские пляски под ритм северных песен MFA.

Мордовская группа "Ойме" (в переводе это означает "душа"), которая, как и Moon Far Away, активно использует в своих песнях фольклорные мотивы, дурковала по полной программе. Если у Moon Far Away архангельские распевы создают сложную и порой довольно мрачную атмосферу, то у "Ойме" мордовские распевы становятся частью шуточного шоу, своеобразного фольклорного перформанса. Надо сказать, что после своего выступления "Ойме" за кулисами на протяжении всего фестиваля развлекали всех желающих - от организаторов фестиваля до музыкантов - народными играми. Чемпионом по чехарде единогласно были признаны бенинцы из группы Gangbe Brass Band.

И о бенинцах. "Сотворение" всегда славилось своими дуэтами - и совместное выступление бенинской банды Gangbe Brass Band и нью-йоркской команды Hazmat Modine cтало одним из самых ярких эпизодов дня. Нью-йоркцы Hazmat Modine замешали какой-то невообразимый коктейль с основой из классического ритм-н-блюза с примесью ска и клезмера. Дуэт харперов Уэйда Шумана (Wade Schuman) и Билла Баррета (Bill Barret) начинает размеренный "разговор" на своих гармошках, в который постпенно подключаются Gangbe Brass Band со своей духовой и перкуссионной секциями. Мелодия начинает раскручиваться, достигает апогея, а затем сквозь нее прорезается одинокая гармошка Шумана, которая начинает следующую музыкальную тему. Казалось, что своей музыкой Hazmat Modine разогнали тучи: небо окончательно очистилось, и все начали беспокоиться не столько о грозе, сколько о степени прожарки публики.

Тут-то и появляется первый рояль из кустов: на сцену выходит кураист Роберт Юлдашев с сопровождающим бэндом, которые минут пятнадцать разогревают публику отчаянным попурри из известных рок-мелодий и народных песен. А затем словно океанским бризом повеяло - под перебор гитарных струн на сцену выпархивает Миранда, вокалистка португальской группы O'queStrada, под зажигательные ритмы которых площадь просто взрывается. Надо отметить удивительную приспособляемость португальцев даже к самым суровым условиям: у O'queStrada, прилетевших на фестиваль рано с утра, практически не было времени на отстройку звука. Но, привыкшие к уличным выступлениям музыканты быстренько со всем справились - и прозвучали не просто убедительно, а выдали совершенно сумасшедший драйв, вытащив в середине сета потанцевать даже ведущую концерта Ксению Стриж.

Главный поджигатель-зажигатель русского рока, Гарик Сукачев, тоже устроил дикие пляски с элементами членовредительства. Вся обойма хитов "Неприкасаемых" - от "Ольги" до "Бабушки", сдобренная гитарой Сергея Воронова, сопровождалась первобытными танцами Сукачева, швырянием микрофона об сцену, жуткими прыжками по мониторам и затаенной злобой. Голландские техники, глядя на первобытные пляски Гарика, изумленно переглядывались, беспокоясь за целостность оборудования, и регулярно вздрагивали, глядя, как Гарик в очередной раз порывается грохнуть усилитель или шваркнуть микрофоном об пол. Когда на последних аккордах "Бабушки" начали поднимать занавес, Сукачев таки совершил финальный акт вандализма, перебросив микрофон за пределы сцены и сопроводив этот жест громогласным матерным выкриком. Занавес было решено опустить и дать Гарику добеситься, что он и благополучно проделывал еще пару минут. Правда, спустя несколько минут Сукачев вышел в пресс-центр к журналистам чистеньким, свежим, опрятным и совершенно не похожим на себя сценического. От такого когнитивного диссонанса даже самые прожженные журналюги потеряли дар речи.

Тем временем на смену психам отечественным пришли безумцы интернациональные - на сцену выкатились Gogol Bordello, но пляски Евгения Гудзя прервались неожиданным появлением на центральной сцене Андрея Макаревича, который представил собравшимся президента и гаранта Дмитрия Медведева.
Собственно, об этом можно было догадаться (а также убраться подальше) забраговременно: на поле уже появилось несколько дополнительных кордонов охраны, да и многие музыканты высыпали из-за кулис, поглядеть: а что же будет? Сам Дмитрий Анатольевич вышел сперва на сцену к "Гоголям", но продюсер фестиваля Сергей Миров скорректировал маршрут первого лица и препроводил его на главную сцену. "Гоголей" же не успели толком предупредить о том, что же произойдет. Сами музыканты потом так описывали произошедшее: "Нам сказали, что в выступлении будет пауза. Скомандовали - мы остановились, не начинаем следующую песню, ждем отмашки, а тут глядим - а на сцене посторонний!"
Высокий гость тем временем выступил с короткой приветственной речью и спустился на поле, где и досмотрел выступление Gogol Bordello. Как рассказал потом Сергей Миров, отправляя Медведева в VIP-зону, он сопроводил свое приглашение комментарием: "Там даже потанцевать сможете".

Даже если танцевать Медведев и не собирался, его практически вынудили это сделать: все те же неугомонные бенинцы из Gangbe Brass Band устроили на сцене ритуальные пляски, в которые вовлекли и Медведева, и оказавшегося рядом актера Сергея Безрукова. Вслед за африканским камланием перед Президентом возникла вокалистка "Ойме" Ежевика с ритуальным мордовским посохом. Медведев, как и предложила артистка, трижды ударил им в землю - на счастье. Говорят, это хорошая примета: земля должна дать ударившему силу - и у него в ближайший год обязательно родятся дети. Что там с детьми, пока не очень понятно, но после удара посохом из набежавшей тучки начал накрапывать дождик. Отказавшись от зонта, Медведев еще немного послушал музыку и, помахав всем собравшимся, покинул фестиваль: государственные дела важнее.

Так что, к сожалению, Медведев не успел послушать основных хэдлайнеров фестиваля: ни Андрея Макаревича, выступавшего на этот раз с "Оркестром креольского танго", ни великолепную группу из Мали Amadou & Mariam. Этот дуэт слепых брата и сестры из Мали в свое время покорил самого Дэймона Олбарна, альбом "Mali Music" записан именно в сопровождении Амаду и Мариам. А сегодня малийцы просто нарасхват: с ними играют Питер Гэбриел и Роберт Фрипп, а Роберт Плант называет дуэт одной из самых своих любимых групп. Несмотря на то, что Амаду и Мариам слепы, шоу у них едва ли не самой зрелищное: яркие костюмы, золотой "телекастер" Амаду, зажигательные танцовщицы - просто красота.

А вот сет тувинской группы "Ят-Ха" под предводителем Альберта Кувезина, одного из основателей "Хуун-Хуур-Ту, оказался богат на почетных гостей. Хард-рок в обрамлении горлового пения Кувезина просто требует участия самых необычных музыкантов. Что и было проделано: на бас-гитаре играл Лу Эдмондс (Lu Edmonds) из Public Image Limited, а вот место за перкуссией занял арт-директор фестиваля Александр Чепарухин. Глядя из-за кулис, как азартно колотит в дорбуку Чепарухин, Андрей Макаревич пошутил: "Теперь я понял, для чего Саша вообще этот фестиваль затеял - он поиграть захотел!", Но не тут-то было: отыграв в одной песне, Чепарухин передал перкуссию по эстафете... самому Макаревичу! Надо сказать, что с необычной задачей Андрей Вадимович справился вполне достойно.

А на соседней сцене тем временем творилось невобразимое. Джонни Лайдон, готовясь к выходу Public Image Limited, обнаружил, что... потерял гитариста.
"Где Лу?" - нервно вопрошал крестный отец панка. - "Он что, черт его дери, не понимает, что мы без него играть не сможем?" Но Лайдона вовремя успокоили: Эдмондс никуда не делся, доиграет с "Ят-Ха" и вовремя придет. Проворчав что-то вроде того, что "мог бы и предупредить", Лайдон отправился к микрофону, готовиться.

Выступление PIL стало, наверное, самым классным в программе: Лайдон, в длиннополом сюртуке и белых шортах, начал с "(This Is Not A) Love Song". Драйв выдают такой, что толпа сперва не понимает, что же происходит - то ли гроза возвращается, то ли вообще - приближается торнадо. Энергетика со сцены прет совершенно сумасшедшая, а Лайдон с лицом заправского шамана то сверкает глазом в толпу, то дирижирует публикой, а то начинает выкрикивать традиционные антирелигиозные, антиклерикальные и вообще асоциальные лозунги. Джонни пребывает в любимом образе: он и вождь, и кумир, и звезда, и собутыльник: на "Albatross" вытащенная на сцену бутылка коньяка уже наполовину пуста.

Играть после Лайдона - тут надо иметь определенное мужество. Но сиамским близнецам "Би-2" все нипочем. Сет-лист, построенный по принципу "любимые песни и еще немного других", всегда работает безотказно. Необходимые и достаточные "Скользкие Улицы", "Полковнику Никто Не Пишет" и, конечно же, "Мой Рок-Н-Ролл", на котором к "Би-2" присоединилась Женя Любич, чей собственный сет был пусть и короток, но тоже весьма приятен.

Главного хедлайнера, Джона Фогерти (John Fogerty), приберегли напоследок. Первый официальный российский концерт основателя Creedence Clearwater Revival запомнится, думаем, многим. Во-первых, Фогерти явно знает "собачье слово": он ухитряется делать, в общем-то немудреный и простецкий рок-н-ролл до невозможности ярким и удивительно современным. Сет Фогерти - это и набор вечнозеленых хитов, которым, несмотря на возраст, Джон придает мощнейший драйв - будь то "Green River" или "Suzie Q": Фогерти потрясающе солирует на гитаре, "раскачивает" ритм-секцию, да и вокал у него великолепен, даже и не скажешь, что музыканту конкретно за 60. Добавим сюда еще и удивительно плотную, в некоторых местах откровенно хард-роковую ритм-секцию: не стареют душой ветераны!

Фогерти демонстрирует себя не только как сонграйтера (понятно, что песни Creedence составляют львиную долю сет-листа), но и как весьма достойного аранжировщика. И дело даже не в канонической кавер-версии "I Put A Spell On You" (куда же без нее!), но и орбисоновскую "Oh Pretty Woman" Фогерти делает "как свою", добавляя в нее тяжелый грув и перегруженную гитару. В публике Андрей Макаревич и Шура Би-2 подпевают Фогерти и с улыбками взирают на кумира: видно, что нравится. Выступление, действительно, отличное.

За сценой тем временем западные мэтры рассматривали выступление Фогерти с кислыми минами. Неугомонный Лайдон перехватил меня у гримерки, наконец-то прикончив коньяк, и начал подтягивать "Have You Ever Seen The Rain". "Я спел бы эту песню горааааздо лучше!" - безапелляционно сообщил он. Я не нашел ничего лучше, чем поддакнуть (а то кто знает, на что способен угоревший панк?): "Джон, да ты любую песню лучше всех споешь!. "Да я гляжу, ты разбираешься в музыке!" - приосанивается Лайдон. Ф-фух, инцидент исчерпан. Ублаготворившийся Лайдон уезжает в отель, а я мчусь смотреть финальный номер фестиваля - джем.

Как и на двух предыдущих "Сотворениях", для джема была выбрана битловская песня. На этот раз ею стала "With A Little Help From My Friends". И здесь разойтись удается всем: запевают Андрей Макаревич и 12-летняя ученица Казанской Школы Рока София, а затем поочередно подключаются все-все-все: и Сергей Воронов, и Пит Смит (Pete Smith), и Gangbe Brass Band, и Юлдашев с кураем и даже Кувезин с горловым пением. И почти пятиминутная импровизация, сопровождаемая салютом, финальный аккорд фестиваля, и без того богатого на события, - лучше и не придумать.

С нетерпением жду пятого, юбилейного "Сотворения". Организаторы уже намекают, что хотят сделать что-то вроде the best из всего того, что звучало на фестивале в предыдущие годы. И учитывая, сколь был хорош нынешний лайн-ап, думаю, мы еще увидим на сцене "Сотворения" артистов четвертого фестиваля. Так что в Казани на следующий год будет точно не скучно!